Retail Rocket Science 002: Роман Смолговский, заместитель генерального директора по электронной коммерции Enter.ru: текстовая версия
Новогодний подарок всем, кто читает и слушает Retail Rocket Science — второй выпуск ток-шоу об электронной коммерции!
Во втором выпуске коммерческий директор Enter.ru Роман Смолговский рассказывает о том, что отличает Enter.ru от других игроков «электронно-коммерческого» рынка.
Аудио-версию можно прослушать на PodFm.ru.
Н. Хлебинский: Здравствуйте, меня зовут Николай Хлебинский. Я – генеральный директор компании Retail Rocket. Я рад представить вам наше ток-шоу Retail Rocket Science. В рамках этой программы раз в две недели мы будем общаться с практиками электронной коммерции в России. В нашей программе из первых рук вы узнаете о самых передовых и продуктивных практиках e-commerce, сможете погрузиться внутрь самых успешных проектов Рунета и задать интересующие вас вопросы.
Второй выпуск нашей программы посвящен теме не просто полемической, но очень обширной и не менее интересной. Существует устойчивый стереотип, что электронная коммерция на Западе и в России, как это принято говорить в Одессе, такие две большие разницы. Так ли это на самом деле, отстает ли Рунет, и какие практики можно перенять у передовых западных Интернет-магазинов, мы сегодня поговорим с Романом Смолговским – заместителем генерального директора по электронной коммерции Enter.ru.
Здравствуйте, Роман.
Р. Смолговский: Здравствуйте.
Н. Хлебинский: Роман, расскажите вкратце, как вы познакомились с Интернетом?
Р. Смолговский: Вы знаете, мне повезло быть в Силиконовой долине именно в то время, когда Интернет зарождался. Когда я в 1992 году начал работать в Силиконовой долине, Интернета вообще не было. Представляете, были такие времена. И, честно говоря, до где-то девяносто шестого, наверное, девяносто пятого примерно года практически мы о нем слыхали, он появлялся. Сначала вообще в те времена в Америки существовали так называемые – прообраз Интернета. Потом появился, такого рода компании, где было уже немножечко проще работать. Были различного рода наработки, и где-то уже с середины девяностых, вообще говоря, появился Интернет. Появились какие-то search engines, не было еще Googlе, ничего не было. Была такая, по-моему, Infoseek, какие-то другие, Yahoo начала появляться потихонечку. Вот в те времена потихоньку-помаленьку мы начали узнавать, что, оказывается, есть какие-то порталы, где-то чего-то как-то можно найти. Но это еще было до e-commerce.
Абсолютно электронной коммерции как таковой еще в те времена тоже не было. А вот где-то с середины девяностых лично я познакомился с Интернетом в плане именно электронной коммерции благодаря достаточно известной компании Amazon, который, как мне кажется, нас всех научил, как вообще говоря, делать электронную коммерцию. По крайней мере, это был мой опыт.
Н. Хлебинский: Ну, давайте тогда послушаем полностью ваше досье.
Досье:
Роман Смолговский родился 7 мая 1967 года. Закончил Белорусский Государственный Университет Информатики и Радиоэлектроники по специальности «Автоматика и управление в технических системах». С 2009 по 2011 работал в Causata, Inc., Директор Инженерных Сервисов. До 2011 года – FlyteComm (San Francisco), CTO и Главный Архитектор Систем. С 2011 по 2013 – Викимарт, Заместитель Директора по Бизнес-Технологиям. В команде Enter c мая 2013 года в должности «Заместитель генерального директора по электронной коммерции».
Н. Хлебинский: Роман, возвращаясь немного назад, а как вы попали в США?
Р. Смолговский: Ну, дело было в начале девяностых. Мой отец уже достаточно давно уже жил в США к тому времени. Как-то получилось так, что он предложил мне приехать в гости, потом как-то уже было проще в тот момент сделать уже и визу. И получилось так, что мы просто эмигрировали, наверное, потому, что в большинстве случаев в начале девяностых в Белоруссии профессии инженера-программиста, которым я к тому времени уже был и достаточно долго работал к тому времени… Ну, не так, чтобы очень. Имел проекты в Польше, имел проекты в Белоруссии. Вот… Она была не очень востребована. А в США, в Силиконовой долине, естественно, этой работы было очень много, она была интересная. Так получилось…
Н. Хлебинский: Сегодня вы работаете в одной из самых громких компаний в области электронной коммерции в Рунете – в Enter.ru. А как вы попали в Enter из Америки?
Р. Смолговский: Вы знаете, вообще говоря, из Америки я попал не в Enter, я попал в Wikimart. Ребята, основатели Wikimart, окончили Стендфордский университет, и они приглашали специалистов из Долины, американских специалистов для того, чтобы помочь Wikimart быстрей расти. И это была очень правильная инициатива. А потом как-то получилось так, что после работы в Wikimart мы случайно познакомились с Enter. Сергей Румянцев предложил мне сделать сначала контракт, серию контрактов по аудиту fulfillment процессов, по юзабилити сайта, похожей работы. И потом, мы с ним, в общем, друг другу, видимо, понравились. Я – Enter, Enter очень понравился мне. И так вот началась наша совместная работа.
Н. Хлебинский: То есть, вы присоединились к Enter уже, когда он начал какие-то обороты набирать, с целью их бизнес-процессы оптимизировать.
Р. Смолговский: Не совсем так. Я присоединился к Enter, уже когда Enter был достаточно взрослый. Ну как… Enter всего два года. То есть, для стартапа это очень небольшой срок. И по американским понятиям это очень маленький срок. Считается, где-то я слыхал статистику, что хороший стартап создается в течение десяти лет приблизительно. Это так считается в Долине. Но тем не менее, у Enter уже была сеть магазинов и достаточно мощный сайт. Я присоединился к Enter уже в фулл-тайм, где-то с мая этого года. Работаю, в общем-то, меньше по бизнес-процессам, а больше именно по сайту, по продакт-менеджменту.
Н. Хлебинский: Давайте тогда послушаем досье на компанию Enter.ru.
Досье:
Enter.ru – первый мультиканальный ритейлер в России, продающий товары через интернет, обычную розницу, терминальную, каталожную и телефонную торговлю. Компания создана Максимом Ноготковым и Сергеем Румянцевым в январе 2011 года. В 2011 году компания Enter выступила с инициативой создания Ассоциации Компаний Интернет Торговли (АКИТ), в которую вошли крупнейшие онлайн-ритейлеры. В планах компании продолжить активную региональную экспансию, до конца 2015 года охватить более 300 городов России. По данным из независимых источников, инвестиции в компанию составят 300 миллионов долларов в течении 5 лет.
Н. Хлебинский: Роман, а что отличает Enter от других крупнейших игроков рынка?
Р. Смолговский: Вы знаете, на мой взгляд, главная отличительная черта Enter – это что Enter строит, и построит, скорее всего, и я уверен, что построит, то, что называется omni-channel retailer. То есть, Enter не пытается сделать Интернет-магазин в его понимании как таковом, что просто Интернет-магазин, где ты можешь что-то купить. Не пытается сделать пункты самовывоза, где ты можешь просто купить. Не пытается сделать обыкновенный магазин, где ты можешь что-то купить так же, как в Интернете. Enter создает сеть omni-channel retailer, когда у людей абсолютно одинаковые experience, когда покупают ли они на сайте, покупают ли они в торговых точках Enter, покупают ли они на мобильных предложениях, как целый конгломерат различного рода каналов продаж, взаимодействующих между собой. Это непростая задача. Это сейчас самое, наверное, единственное направление в e-commerce в мире. И Enter ему идет, ему следует.
Н. Хлебинский: А в чем отличие терминов omni-channel от multi-channel?
Р. Смолговский: Очень хороший вопрос. Спасибо. Значит, multi-channel – это просто различные каналы продаж, которые просто работают между собой, они независимы друг от друга. У вас есть, скажем так, торговое предприятие. У него есть серия каналов продаж. Он что-то продает через Интернет, он что-то продает на сайте, извиняюсь, в магазинах, он что-то продает, допустим, через колл-центр. Оmni-channel, с точки зрения покупателя, выглядит, как абсолютно одно целое. То есть, multi-channel – вы покупаете в Интернете – у вас одна история. Вы покупаете через колл-центр – у вас другая история. Вы покупаете в магазине – у вас третья история. Эти покупки между собой не очень связаны. То есть, если вы приходите, скажем, на сайт и вы приходите в магазин – это разные вы. Для omni-channel это один и тот же человек. То есть, в системе omni-channel, если вы что-то купили на Интернете, а потом пришли в магазин – вас уже знают. Вам могут делать какие-то предложения более выгодные, ваши купоны работают, так сказать, через всю эту историю. Если вы купили что-то, допустим, в магазине, а потом пришли на сайт, сайт говорит: «о, вы знаете, вы купили, допустим, iPhone у нас в магазине. Желаете ли аксессуары?». Вот такая вот вещь. То есть, с точки зрения покупателя, omni-channel – это ритейлер, где нет различных каналов. Есть просто один ритейлер, с которым, скажем так, можно работать через различные каналы. C точки зрения покупателя, multi-channel – это различные каналы.
Н. Хлебинский: А как вы можете оценить эффект от подхода omni-channel по сравнению с традиционными подходами к электронной коммерции? В чем разница в итоге?
Р. Смолговский: В смысле, в чем разница? Главный эффект omni-channel вот каков: ритейлер имеет возможность общаться с вами абсолютно одинаково. Независимо от того, через какой канал продаж вы к нему пришли. То есть, это касается всего – программ лояльности, это касается различного рода предложений, спецпредложений, любого рода up-sell, cross-sell. Все такие вещи намного выгоднее и намного эффективнее работают в omni-channel, нежели в multi-channel.
Н. Хлебинский: Хорошо. Тогда вопрос немного в другую сторону. Я был на экскурсии в компании Enter где-то, наверное, чуть больше года назад и не мог не отметить, как серьезно подходит компания к построению корпоративной культуры. В отличие, я думаю, от подавляющего большинства коллег по отрасли. Откуда взялся такой подход, с чем связано такое решение, какие результаты он дает?
Р. Смолговский: Я могу предположить, потому что я в компании в то время не был. А насколько я знаю, компания Enter очень глубоко изучала западный опыт в этой области. В частности, брала уроки в компании Zappos. Очень известная компания. Я, кстати, с ней хорошо знаком был на их складах. И вот Zappos в Америке является каким-то даже пионером в этой области. Ну, теория очень простая, достаточно старая. Это знаете, когда людям хорошо, они хорошо работают. Но в Enter это довольно очень умно сделано. Это не то, что как бы насаждается. Просто, так сказать, есть вот такого рода культура, которая органична, в которую вплетаются сотрудники. Это действительно большущий эффект, потому что людям создается максимальный комфорт для их работы. Опять же, когда человеку комфортно, он хорошо работает.
Н. Хлебинский: Ну и это, как я понимаю, транслируется и на тот самый user experience во всех каналах, которые существуют для покупателя Enter.
Р. Смолговский: Ну, естественно, то есть, это было бы как бы странно, если у вас одна культура внутри компании и совершенно другой ее фасад. Это просто нечестно, честно говоря. А честность в Enter, кстати сказать, – одна из главных ценностей, и очень-очень свята, так сказать, поддерживаемая.
Н. Хлебинский: Enter.ru на сегодня не является прибыльной компанией, верно? Насколько я помню из публичных источников, заявляется о планах выхода на операционную окупаемость в 2015 году.
Р. Смолговский: Ну, если так официальные источники говорят, значит, так оно и есть, наверное.
Н. Хлебинский: Хорошо. А как вы относитесь в целом к ситуации на рынке, когда большая часть игроков, которые находятся сверху рынка, не являются прибыльными, являются инвестиционными проектами, и рынок, по сути, получается, ну, скажем так, «перегретым» инвестиционными деньгами? Есть мнение на этот счет о том, что в такой ситуации довольно сложно показать прибыль, когда все больше и больше денег вливается, всякие рекламные модели, основанные на аукционах, «перегреваются» инвестиционными деньгами, и прибыль не может не получить никто.
Р. Смолговский: Ну, во-первых, я не экономист, и, скажем так, мое мнение будет чисто мнением дилетанта. Но давайте просто съездим в Силиконовую долину и посмотрим, что там происходит. Там практически 99 процентов живут таким образом компаний. Дело ж не в том, знаете, это та же информация, которую я просто слыхал в Долине в свое время. У venture capitalist есть простое понятие – если одна компания из шести «выстреливает», то остальные пять, так сказать, worth the bother. То есть, тот факт, что вливаются инвестиционные деньги – это нормальный и очень здоровый, на мой взгляд, процесс в быстрорастущей экономике, которая сегодня есть в России.
Практика рынка
Н. Хлебинский: Давайте тогда перейдем к нашему практическому блоку и поговорим об отличиях западной электронной коммерции от российского e-commerce. Как все начиналось в Америке? Откуда взялась электронная торговля? Как она зарождалась?
Р. Смолговский: Вы знаете, зарождалась она очень похоже. Я расскажу про собственный опыт, потому что, опять-таки, по специальности я инженер, я в основном эти системы делал, а, скажем так, не изучал их как маркетолог или бизнес-аналитик, каковым я, в принципе, никогда не являлся и не являюсь сейчас. Я помню такую историю, что в свое время, значит, появились какие-то слухи, что все можно купить на Интернете. Но это было страшно. По многим причинам.
Во-первых, очень было много, скажем так, «сероватого» товара. Его было не меньше в Америке. Это товар, который был куплен не понятно где. Он был без гарантии, без лицензии, без каких-то вещей, которые, действительно, очень нужны. В Америке люди к этому привыкли, люди любят, когда товар настоящий, нормальный, в упаковке. Все, как положено. Но этот товар был ощутимо дешевле. Потом был товар, который вроде как выглядел правильно, но выяснялось, что он не имеет гарантии и еще там каких-то других вещей. С некоторыми вещами, как электроника, например, это было достаточно опасно покупать. Ну а тем, кому это было не так важно, они все равно покупали. Я этим тоже не занимался.
Третья проблема, самая главная – значит, в Америке никогда не было оплаты наличными за покупки в Интернете. Никогда не было и не будет. И поэтому необходимо было пользоваться кредитными карточками. А это было действительно страшно. Ну, думали, что вот их будут воровать, естественно, они будут пропадать там, или что-то такое будет происходить, какой-то фрод. Все этого побаивались. И вот тут возникает Amazon. Amazon возникает опять-таки в моей жизни. Меня лично научил этому Amazon. Он меня совершенно, я люблю этот термин – прикормил. Что сделал Amazon? Amazon нашел очень четкую аудиторию для этого. Он не стал пытаться научить людей покупать еду. Он решил так – кто самый продвинутый, скажем, пользователь? Это программисты, естественно. У программистов всего мира всегда была единственная проблема – это книги. Тяжело найти литературу. Сейчас эта проблема исчезла с появлением Интернета. А тогда она была. В Долине были единственный, а, по-моему, один или два магазина, где можно было купить книжки, толстые, большие. Но он находился в Сан-Хосе, нужно было далеко ездить и все такое. И Amazon говорит: «смотри, все те книги, что ты сейчас покупаешь в магазине, ты можешь купить у меня, плюс на 30 процентов дешевле». Мы смотрим и думаем: «нет, ну вроде красиво, нормально, но как-то страшно». Amazon говорит: «не волнуйся, покупай». Мы думаем: «ну хорошо». И в банке говорят: «не волнуйся, если платишь кредитной карточкой, и выясняется, что это была неправильная транзакция, мы тебе вернем деньги». И мы попробовали. Попробовали, и нам очень понравилось. Потом мы решили – а скорее всего, не сможем вернуть. Amazon говорит: «нет, не волнуйся, вернуть тоже очень просто». И Amazon научил нас именно на покупке книг.
Вторая была опасность какая? Когда приходишь в магазин, ты листаешь эти книги, ты понимаешь, что ты покупаешь. В онлайне купить нельзя было таким образом. То есть, тогда еще не было всех этих возможностей посмотреть книгу до того, как ты ее покупаешь. Этого еще ничего не было. А просто было – покупаешь книгу и всё. Amazon, не считая всего прочего, сделал очень простым возврат. Ты купил, если тебе не нравится – пожалуйста, печатай там этикеточку, клади в ящик, она уезжает назад, и деньги полностью возвращаются. На этом Amazon полностью приучил нас, программистов, которые к этому были, в общем-то, уже морально давно готовы, что да, можно купить, да можно купить дешевле, а у них все это было лицензионно, и никаких проблем, только на 30 процентов дешевле. И приучил нас к тому, что книги покупаются только на Amazon. Это было удобно, они приезжают домой через пару дней. Все замечательно.
Кстати, в Америке тоже никогда не было такой вещи, как доставка на следующий день. Просто не практиковалось. То есть это можно было сделать, но это очень дорого стоило – 30-40 долларов. Книга стоила 30 долларов, и доставка 30 долларов. Ну зачем это нам? Подождешь день-два.
После чего, приучив нас к тому, что можно покупать книги, ни с того, ни с сего Amazon начинает продавать что-то другое. И мы с интересом обнаруживаем какие-то DVD-плееры, ну какая-то сначала электроника, потом дальше, дальше, шире, шире и шире, мы привыкли к тому, что на Amazon можно купить практически всё.
Тут возникает вторая часть. Вторая компания, которая занимается электронной коммерцией, ну, как опять-таки, как мне кажется, одна из тех, кто изменил мир, это eBay. eBay говорит другое: «слушай, у тебя лежит какое-то там барахло в гараже? Продай». То есть, в Америке есть такое понятие, как garage sale. Знаешь, когда возле гаража выставляется куча столов, и на них кладется куча всякой там… все ненужные вещи. Это неудобно, это нужно организовывать. Ну, я двадцать лет там живу, я ни разу такой вещи не делал, хотя более чем уверен что у меня там есть что выложить. В гараже там достаточно всякого. А eBay говорит: «ты не бегай, не парься, сделай фотографию, поставь ее online, у тебя это купят». И возникла целая категория людей, которые начали жить тем, что продают эти товары на eBay. Я никогда этим не занимался, что называется, full time, но слухи шли о том, что это очень просто и удобно. И как только у меня дома возникало что-то, что мне не нужно – видеокамера, может, которая мне уже не нужна, фотоаппарат там какой-то, подводное оборудование, я это спокойно ставил на eBay и оно спокойненько продавалось. И, таким образом, люди к этому очень сильно привыкли.
А потом вот всю эту историю все уже поняли, что можно купить на Amazon, нормально, с карточками никаких проблем, ни у кого ничего не возникает. Всё нормально, никаких этих самых слухов нет. Кстати, про карточки была еще одна такая очень интересная тема, когда люди начали волноваться про карточки. Кто-то сказал: «слушай, любая официантка спокойненько перепишет твою карточку в ресторане и будет точно также покупать онлайн. Чего ты боишься?» Это какая-то тоже была очень отрезвляющая мысль. И мы начали все больше и больше втягиваться, уже начиная искать какие-то вещи онлайн, привыкая к тому, что покупать онлайн нормально. Где-то на глаз понимая, чисто на вид сайта, насколько сайт является опасным или безопасным для такого рода покупок. Потом появляется вот эта вся история с multi-channel, всякие большие ритейлеры типа там Staples, Kasco, Best Buy. Они ни с того, ни с сего, опять-таки, появляются онлайн. А ты сидишь дома и думаешь: слушай, чего мне – ехать в этот Best Buy – не ехать в этот Best Buy? Ведь Amazon же никогда не стал де факто omni-channel, потому что у него нет как такового магазина. А Best Buy, в принципе, пытается стать и становится все больше и больше omni-channel. Опять же, если есть как-то выбор лично у меня – Best Buy или Amazon, все равно я покупаю в Amazon. Потому что я ему верю, мы с ним имеем долгую старую историю вместе. Так это выглядело для меня.
Н. Хлебинский: Итак, ключевые отличия электронной коммерции в России и на Западе – это, во-первых, способ оплаты – никакого cash on delivery, это простота возврата и, видимо, хорошие условия доставки. Ведь очень часто в России предприниматели в области электронной коммерции жалуются на инфраструктуру, связанную с логистикой.
Р. Смолговский: Да, в России возникает интересный феномен, который уже есть, и это, как говорится, given. С ним надо жить. В России возникают три вещи: значит, Интернет, развиваясь быстро, понятно, быстро сразу развиваются очень много компаний. Они, пытаясь между собой, что называется, соревноваться на рынке, создают интересный совершенно феномен. Первое – в России создаются четкие требования у покупателей. Ну, в частности, Москва, скажем так, или Питер, что, доставят на следующий день. В Америке этого просто никогда не было, абсолютно. В России при этом система логистики не то, что даже сложная. Не существует, мне кажется, до сегодняшнего момента еще не существует оператора логистики, что называется reliable, к которому можно просто обратиться.
Смотрите, в Америке Интернет попал на очень-очень-очень хорошо удобренную почву. К моменту появления Интернета в Америке прекрасно работал UPS, прекрасно работал FedEx. Ни у кого не было никаких вопросов как доставлять. Это была просто никакая не проблема, потому что службы доставки, компании доставки функционировали очень долго до, даже, появления TCP/IP, я не говорю про Интернет. Это компании, развившиеся с каких годов еще, в которых прекрасно отработано всё: last mile, куда угодно, самолет, поезд, что угодно… Там всё это есть и было давно. И Интернет, когда он начал развиваться, он развивался на готовой инфраструктуре. В России он развивается вместе с этой инфраструктурой. Это совершенно другой путь.
Третье, что происходит, значит, как Вы правильно заметили, это условия оплаты. В Америке система кредитных карточек, опять же, очень давно развитая, и главная разница в этой системе, что вот это понятие charge back, то есть гарантия банком, то что банк представит ваши интересы, она появилась давно, по-моему, даже вначале, мне кажется, девяностых, а может, еще и раньше. То есть банки, очень беспокоясь за то, что люди не будут пользоваться карточками, а банкам очень выгодно, чтобы люди ими пользовались, создали систему, систему из законов, и как бы это сказать, официальных или общепринятых – тяжело сказать, но систему законов, когда любая проблема с возвратом денег по операции, которая была незаконна или не выполнена, не является никакой ни для кого проблемой. Поэтому люди охотно пользуются карточками.
В России этой ситуации, как я понимаю, до сих пор нету. Я, Бог миловал, не пробовал пока нигде там, что называется, ввести какую-то транзакцию, но я слыхал, что это сложно, и люди побаиваются. Поэтому, опять-таки, воюя со всей этой историей, значит, Интернет-компании создали эту систем оплаты на месте. А она работает плохо. Почему она работает плохо? Потому что люди могут просто отказаться от заказа и при этом не оплатить доставку. То есть огромная разница в Америке, да вообще везде на Западе, если вы покупаете что-то – отказывайтесь ради Бога, но вы платите за доставку. Потому что доставка есть доставка, правильно? Там дело даже не в деньгах, там небольшие деньги. Дело в другом. Что возникает разный уровень, что называется, commitment покупателя, когда вот какие-то денежки уже заплатили, так просто отказаться, что не понравилось, не будешь. Более того, не будешь заказывать в трех-четырех-пяти местах. Правильно? Потому что за доставку везде надо платить.
И поэтому та же история с возвратами. Мне кажется, возврат – это уже как бы следующая часть, это уже больше следствие, чем причина. Мне кажется, что три краеугольных проблемы, три краеугольных разницы – это next day delivery, не отсутствие логистического оператора, которым пользуются как бы все, и третье – вот эта вот история с charge back и cash on delivery.
Н. Хлебинский: А если говорить про исполняемость заказов, про отказы выкупа заказов. Как Вы правильно заметили, при предоплате заказов уровень исполнямости должен быть существенно выше. Как он отличается в среднем в России и в США?
Р. Смолговский: Вы знаете, я даже не слыхал, какой он в США. Подозреваю, что не считать чисто вот возвратов, он там сто процентов.
Н. Хлебинский: Ну вот, по моим цифрам, в среднем по рынку в России на виртуальном стоке где-то от 40 до 60 процентов заказов в итоге остаются у клиентов на собственном стоке. То есть, если все товары лежат на складе, ну где-то от 70 до 90 процентов в среднем.
Р. Смолговский: Я не совсем понимаю про виртуальный и собственный. То есть, вы имеете в виду… Ну, давайте говорить fulfilment. Я не думаю, что 40 процентов, честно говоря, но думаю, в среднем по России, я так думаю, наверное, где-то около шестидесяти, может быть, там плюс-минус колеблется. То есть, чуть больше половины, ну, может быть, 70 процентов. То есть две трети люди забирают того, что они заказывают. Мне тяжело сказать – виртуальный сток или складской. В Америке я не знаю, какие возвраты, просто никогда не интересовался этими цифрами. Но чисто доставляемые заказы, так сказать, на 100 процентов абсолютно.
Н. Хлебинский: А какие еще способы оплаты используют в Америке, кромке карт? У нас популярны электронные деньги и какие-то банковские переводы.
Р. Смолговский: PayPal. Банковских переводов… есть несколько компаний, которые разрешают оплачивать прямо с банковского счета. Вы знаете, никогда этим не пользовался, в большинстве случаев это больше оплата сервисов, такие вещи. Там, допустим, за воду нужно платить или что-нибудь такого рода. Обычно карточки позволяют платить счета, то есть, в Америке кредитные карточки, не дебетовые. То есть, вам в течение тридцати дней приходит счет на всю ссуду. Обычно оплата с банковских счетов идет на карточки, обычно так.
Популярен PayPal, достаточно популярен PayPal. PayPal, опять-таки, больше популярен, хотя они пытаются себя всячески везде рекламировать, но больше как продолжение eBay. Он очень удобен для eBay. Это великолепно работает для eBay.
Есть целая серия компаний, которые пользуются, такая есть услуга, называется bill me later. Это компания, которая на покупки более какой-то суммы предоставляет шести-, двенадцати-, восемнадцатимесячный кредит, беспроцентный. То есть, что они делают? Это очень умно сделано для дорогих покупок. В основном, дорогая электроника, фотоаппараты, что-то такое… То есть, это не двадцатидолларовые покупки там, не знаю там, тысячи долларов. А сейчас авиабилеты тоже можно через них покупать. Они дают автоматический кредит. Вы может выплатить эту сумму, скажем так, за, там не знаю, год. Разница огромная. Если вы покупаете пятитысячный телевизор, платить пять тысяч долларов сразу или пять тысяч долларов за двенадцать месяцев – это разница огромная. Шестьсот долларов в месяц. А большинство людей живут – зарплата к зарплате, во всем мире живут таким образом, то есть у них income месячный и им проще без большой дыры в своем бюджете просто платить по шестьсот-семьсот долларов в месяц, там или двести долларов, в зависимости от покупки. И это очень выгодно. Это, кстати, делают Best Buy, много компаний. И так как там нет процентов, карточки все-таки все имеют проценты, то это сильно повышает, мне кажется, покупаемость дорогих товаров.
Н. Хлебинский: То есть, это создание некой такой кредитной организации внутри самого ритейлера, которая предоставляет беспроцентные кредиты.
Р. Смолговский: Это не ритейлер. Иногда это ритейлер, но сейчас есть компания, называется Bill Me Later, которая предоставляет глобально.
Н. Хлебинский: А на чем же она зарабатывает? На заработанных комиссиях от производителя, от ритейлеров?
Р. Смолговский: Да, я думаю, да. Я не знаю этой экономики, скорее всего, они зарабатывают на том, что, во-первых, они получают, скорее всего, процент какой-то от покупки в магазине, я так думаю. Час маржи уходит им, наверное. Потому что они существенно повышают процент дорогих покупок. А там высокий средний чек, там, наверное, есть какие-то вещи. Иногда это делают сами ритейлеры, да, тоже такое бывает. Часто ритейлер сам дает свой собственный кредит. Best Buy, в частности, очень это любит, потому что, опять-таки, дорогие покупки. Собственный кредит дают те магазины, у которых есть обычно высокостоимое оборудование, что-то такое, что-то дорогое. Всякие там мебельные магазины могут такие вещи.
У Amazon есть своя кредитная карточка, просто обыкновенная кредитная карточка. Ну там можно ее получать, можно не получать, но это простая кредитная карта.
Н. Хлебинский: А как распределяются способы оплаты сегодня в Enter?
Р. Смолговский: В Enter точно также есть cache on delivery, есть кредитные карточки, есть PayPal сегодня, есть Webmoney.
Н. Хлебинскй: А какую долю примерно составляет каждый из этих каналов?
Р. Смолговский: Ну, вы знаете, я не могу так сказать, просто я не имею перед собой цифр. Вообще, это proprietary информация, не уверен, что хочу говорить о ней.
Перспективы рынка
Н. Хлебинский: Давайте поговорим о будущем мировой электронной коммерции. Можете описать какую-то картину, которая ожидает e-commerce в мире, в США, в частности, в Европе, которую видите вы?
Р. Смолговский: Ну, смотрите, сейчас в электронной коммерции, вот я недавно был в Турции на конференции Webit, и достаточно виден тренд, что происходит. Электронная коммерция сейчас, опять-таки говоря об omni-channel, хочет общаться с вами через все, абсолютно все каналы. Что это значит? Социальные сети: Facebook, «Вконтакте», «Одноклассники». Ну, в Америке это Facebook, естественно. Значит, вы на мобильном приложении просто, а ритейлер хочет, чтобы у вас по возможности было и приложение. Вы в Интернете, вы зашли в их магазин, вы дома смотрите телевизор. Они хотят знать все, во-первых, в частности, что мы делали. Мы собирали информацию, полностью все, что мы могли собрать о человеке. То есть, онлайн, оффлайн. Да, вы пришли в банк, мы тоже о вас знаем. Знать о человеке как можно больше. Почему? Потому что это знание дает возможность очень сильно персонифицировать то, что вам будет предлагаться. Разница огромная, то есть это касается всего. Это касается не только вашего появления, скажем так, в Интернете. То есть, вы пришли на Google, вы набираете слово «телевизор», вам показывается не просто телевизор, который возникает там в списке, а именно те, которые интересны были вам в связи с вашими предыдущими покупками. То есть, если я знаю, что вы любите, скажем, спорт, я предложу вам такой телевизор, у которого есть HD, или какие-то специальные вещи, которые используются именно в спорте. А еще было бы лучше, если я знаю, что вы любите, допустим, playing online games. Я же тоже могу, при желании, узнать, да, из каких-то других каналов. Я вам предложу не просто телевизор, а еще к нему какую-нибудь приставочку или что-нибудь такое, потому что я знаю, что вы часто играете онлайн, например.
То же самое, представьте на секунду, что вы, купив этот самый телевизор, заходите ко мне в магазин, простой, обыкновенный магазин, так сказать, который стоит brick and mortar это, как сказать, кирпичи с цементом. Значит, в этом магазине я не говорю: «Здравствуйте», а говорю: «Здравствуйте, Роман, Сергей…». Я уже знаю, что вы купили у меня телевизор. Это персонификация. Она очень сильно увеличивает ваше всё. Вы приходите к другу… Вы идете в Facebook, разговариваете с кем-то на Facebook. Вы сказали, что я купил хорошую вещь в Enter или там на Amazon, и у друга появляется не просто, значит, там типа Роман лайк чего-то там на Amazon, а Роман лайк на Amazon, кстати, Amazon для вас предлагает такие-то вещи. Понимаете? То есть, как можно больше узнать о человеке.
В большинстве компаний сейчас не случайно появляется логин через Facebook. Оно же появляется не только для того, что бы вам было удобно. А для того, что, если вы разрешите узнать обо всех ваших интересах, обо всех ваших ивентах, где выходитесь, что вы делаете. И самое главное – показать вам все инструменты продаж так, чтобы они были сделаны специально для вас.
Очень давно, ну, не очень давно, где-то пяти-шестилетней давности уже инициатива идет на полностью изменение сайта. Ну, не то что полностью, очень сильное изменение сайта не только на уровне показанных предлагаемых товаров, но и на уровне даже презентаций, потому что разные люди ищут по-разному. Разных людей интересует разное. В разных товарах есть разные интересы. Понимаете? То есть сделать все инструменты продаж настолько «коммуникабельными» с вами, что бы вы с ними общались, как с телефонным продавцом. Или с простым продавцом, если вы приходите в магазин, скажем, Best Buy, и вы говорите: «Здравствуйте, я Роман», или тем или иным концом они вас узнали, значит, чтобы сразу приходил человек, говорящий со мной о том, что нужно будет мне, а мне не нужно было ждать полчаса, пока мне там скажут: «Извините, Дима ничего не знает про фотоаппарат, но сейчас мы позовем Петю, он знает».
В Америке особенно, на Западе, очень ценят время и очень ценят сервис. Уже стало давно понятно, что люди готовы платить премиум за высшее качество сервиса. Вторая тенденция. Третья тенденция – это упрощение условий оплаты. Всё больше и больше идет тенденция на оплату через мобильные телефоны, наверное. PayPal лидируют в этом деле достаточно сильно в Америке. Там в Starbucks я слыхал какие-то вещи, я правда не видел, но я вот сейчас вернусь и посмотрю, что там происходит. Там уже, по-моему, создается устройство, что вы заходите в Starbucks, и даже не нужно доставать телефон из кармана, он сам знает, что вы там, и автоматически берет у вас деньги, если вы покупаете кофе. Это очень удобно. Вот такие вещи сейчас делаются. Ну, вот так вкратце, пока всё, наверное.
Н. Хлебинский: Можете привести какой-то пример, на который можно, вот, ну скажем там, зайти прямо сейчас и посмотреть, как раз такого подхода суперпрофессионального, потому что, признаюсь, звучит довольно фантастично сейчас, по крайней мере, для России.
Р. Смолговский: До боли родной Amazon показывает страницу совершенно по-разному, в зависимоти от того, кто на нее зашел. Amazon это делает великолепно, очень умно. Единственное, Amazon очень хитрый, и поэтому вам будет тяжело его обмануть, чтобы он узнал, что вы – это не вы. Amazon четко знает, что вы покупали, знаете ваши интересы. Amazon даже, по-моему, не занимается Facebook и всеми этими делами. Не уверен, честно говоря, просто никогда не ассоциировал их одного с другим.
Чисто по истории ваших покупок, что вы покупали, когда вы покупали, что бы ни было, Amazon точно знает и показывает вам их совершенно по-разному, страницы разные. Его тяжело надурить, он очень умный. Но если вы сумеете сделать несколько аккаунтов и полностью будете вычищать кукос и все прочее, то вы сможете видеть как по-разному будут выглядеть страницы.
Best Buy, ну это нужно ехать физически туда, Best Buy, когда вы приходите, он знает вашу историю, и достаточно хорошо с вами общается сразу же.
Н. Хлебинский: Как они понимают, что я что-то покупал в Best Buy, когда я захожу в магазин?
Р. Смолговский: Что сделал Best Buy? Best Buy сделал систему… То есть, понимаете, опять-таки, вас же нужно еще как-то умудриться заставить персонифицироваться, правильно ж? Что делает Best Buy? Он делает элементарную программу лояльности, он просто дает вам какой-то там процент денег назад, невысокий. То есть, за каждую кукую-то потраченную сумму вы получаете там пять, семь, десять, двадцать, двадцать пять долларов, правильно? Ну, это как бы достаточно просто.
Вообще, все программы лояльности в Америке очень простые. Так, чтобы было просто сразу их понять. Это или какие-то деньги, или какие-то купоны обычно. Вроде 10 процентов off на все покупки, что-то такое. Но для этого что они делают? Они просят, чтобы вы ввели свой телефон, допустим, при оплате в кассе хотите ли вы, чтобы это самое… Ну вы же думаете, у меня какие-то денежки идут, почему нет. А у них сразу возникает хорошая история. А не желаете ли вы, кстати, взять такую вещь? Ну, Best Buy пока в этом деле только развивается. Я знаю, что есть большие инициативы у Walmart, у меня там хорошие друзья очень есть. Я вот вернусь сейчас, я узнаю, что там происходит. Walmart тоже делает очень много на эту тему.
Н. Хлебинский: Если перейти к товарным категориям? Если проследить историю развития электронной коммерции, как Вы отмечали, начинается она с книг, с какой-то электроники, с товаров, скажем так, для гиков полезных, которые морально более всех готовы к тому, чтобы покупать онлайн. Если говорить про текущую ситуацию, опять же, в России, в Америке, какие товарные категории станут драйверами роста?
Р. Смолговский: Ну, опять же, я не экономист, но я знаю, что продается и что не продается он лайн. В Америке полностью не сработала инициатива по продаже скоропортящейся еды. Вообще не сработала, никак. Была компания, она достаточно быстро закрылась, люди не покупали. Amazon продает еду, которая не скоропортящаяся. Делает он достаточно хитро в том плане, что, допустим, если вы едите одни и те же мюсли, вы можете сделать у них подписку, и они вам просто приходят по почте. Это ужасно удобно. Я не очень видел продажу одежды, значит, не считая Zappos, который продает в большинстве своем обувь. Понимаете, одежда и обувь – это сложные вещи, и опять-таки, я не слыхал о том, что в Америке сильно продавались вот такого рода вещи. Все остальное продается.
С едой сделали еще другую вещь. Можно заказать он лайн в магазине, чтобы избежать очереди. То есть, достаточно много магазинов, Safeway я не видел, но Rays точно делает такую штуку, что вы можете заказать онлайн и просто подъезжаете, и вас уже ждет готовый заказ. Но домой вам его не везут, вам просто нужно подъехать к магазину. Это уже достаточно большая экономия, потому что доехать до магазина пять минут, а вот ставить машину, идти парковаться там, идти в магазин, какая-никакая, но очередь – это время. А люди время ценят очень сильно в Америке, значит, поэтому вот такие вещи прошли.
C переходом в то, что называется omni-channels, я думаю, что все ритейлеры постараются практически все продать онлайн. Единственно, еще есть все-таки история вот, скоропортящаяся еда – это сложно. Опять-таки, просто потому, что сложно «менеджить» этот сток, наверное. И вторая часть – одежда, ювелирные изделия… Но ювелирные изделия не так, а вот одежда – это особо… Это может быть тоже сложно, потому что большущая проблема в том, что люди просто не знают своего размера. Я, в частности, ну вот я не покупал одежду, но какого-то рода, допустим, вот я подводник по увлечению. Всякого рода все, что связано с гидрокостюмами, онлайн покупать очень не хочется, потому что как ты себя ни меряй, ты все равно не знаешь точно своего размера. Они все отличаются. И вот это, мне кажется, тоже пока еще не особо идет.
Н. Хлебинский: А Enter на сегодня одежду не продает.
Р. Смолговский: Нет, пока не продает.
Н. Хлебинский: В 2012 году центр стратегических исследований Enter опубликовал данные о том, что в России доминируют товарные категории в первую очередь – одежда и обувь – более 20 процентов от всего объема продаж. Далее идут бензин и автомобили, по 10 процентов, фармацевтические товары – 12 процентов, FMСG, косметика – 10 процентов и только следом за ними бытовая техника и электроника – 11 процентов, и на последнем месте товары для дома и DIY – 7 процентов. При этом динамично растущими сегментами были как раз бытовая техника и электроника, товары для детей и мебель, которые росли примерно на 30 процентов в год. А как сегодня выглядит эта картина? То есть, «Энтер», до сих пор, несмотря на то, что прошел уже год, и одежда вроде как растет. На прошлой неделе, по-моему, я слышал, представители «Яндекс.Маркекта», которые в очередной раз заявили, что наибольшая доля интереса пользователей маркета, которая есть, связана с одеждой, а Enter все еще одежду не продает. Почему?
Р. Смолговский: Ну, вы знаете, во-первых, это proprietary информация, я не буду ничего говорить на эту тему по многим причинам. Потому что любые комментарии – это коммерческая тайна. Я сейчас не буду на эту тему говорить.
Н. Хлебинский: Ну, хорошо. Тогда, может быть, прокомментируйте, как это распределение по товарным категориям может выглядеть сегодня в России, в Америке, в какую сторону оно будет двигаться?
Р. Смолговский: Магазинов одежды все больше и больше. Они появляются, и я думаю, что эта цифра растет. В России, опять же, ситуация с отсутствием необходимости оплаты доставки, вот это, собственно, и помогает продавать одежду. То есть, вы можете заказать несколько размеров сразу же. Ради Бога, вам привезут, вы посмотрите на месте и отдадите, ту, которая вам не нужна.
Кстати, в Америке, те магазины, которые торгуют одеждой, я не говорю, что их нет, они там есть, достаточно много, они именно это и предлагают. То есть, те магазины, которые предлагают вам те товары, которые могут быть связаны с размером или с какой-то необходимостью, они что делают? Они бесплатно разрешают менять их сколько угодно, сами оплачивая доставку. То есть, вы платите только за первую доставку.
Допустим, интересный пример: есть такой магазин Dover Saddlery. Это чисто для лошадей, значит, для людей, занимающихся equitation. Такая дорогая вещь, как седло. Седло – это хуже, чем любая одежда, потому что нужна комбинация и человека, и лошади. То есть, вы никак не можете его померять онлайн. Невозможно. Нужно, чтобы человек взял его, положил на лошадь, сел на него, побегал, попрыгал на этом седле, а потом сказал, подходит ли оно. Ну, это ж сложно, правда? Поэтому, что разрешает Dover Saddlery, который много их продает? Это дорогая вещь. Это от тысячи до пяти-шести тысяч долларов покупка. Они разрешают получить это самое седло. Десять дней у вас есть, что бы с ним там разобраться, после чего вы можете вернуть, ничего не платя за доставку, назад. То есть, к вам оно приходит – вы платите за доставку, в любом случае, или какие-то деньги, а если оно вам не подошло, вы возвращаете… по-моему, доставка не возвращается. А, может, даже и доставка возвращается.
Я думаю, что в России будет увеличиваться одежда, ювелирные изделия. Я думаю, что будет расти DIY, естественно, потому, что просто, мне кажется, просто рынок немножечко чуть не организован в этой области. Как только он больше организуется, люди будут покупать. Еще одна причина, почему DIY не очень растет, потому что часто эти покупки импульсивные. Мне срочно нужно сверло, у меня нет времени его ждать. Понимаете, что я пытаюсь сказать?
Н. Хлебинский: Да
Р. Смолговский: То есть, очень многие люди, начиная какие-то проекты, не совсем представляют все необходимые наборы инструментов, которые им нужны просто. И намного проще, я просто по себе знаю, намного проще смотаться в магазин, быстренько что-то взять, когда тебе надо, прямо здесь.
Я думаю, будет сильно развиваться спорт, больше и больше, детские товары, безусловно, будут развиваться, это удобно. Особенно, с учетом появления различного рода вещей, связанных с подписками или какими-то вещами, связанными с тем, что ритейлеры смогут прогнозировать, когда ребенок растет, и очень таргетировано предлагать те или иные вещи. Это очень удобно, правда?
Н. Хлебинский: Да.
Р. Смолговский: Бытовая техника всегда – и в России, значит, опять же, та же самая история… В Америке любая установка – это платная штука, то есть, покупая крупную бытовую технику, за установку нужно платить отдельно. В России часто ритейлеры это включают в стоимость, и это то, что сильно стимулирует любую бытовую технику, то же касается и мебели. Я ни разу в жизни не покупал мебель по Интернету, такого не помню.
Н. Хлебинский: Я делал несколько покупок мебели, причем довольно крупногабаритной.
Р. Смолговский: Я как-то даже ни разу не пробовал.
Н. Хлебинский: У меня опыт был, довольно удачный. Давайте мы переключимся и обсудим вот какой вопрос – про развитие электронной коммерции в России. Запад сейчас отбросим. Очень много говорится о том, что, с одной стороны, электронная коммерция в Москве и Питере, как в основных таких центрах, скажем так, где e-commerce развит наиболее сильно, развитие остановилось, и в ближайшие годы рост будет ожидаться именно за счет регионов. В то же время постоянно появляются варианты развития e-commerce бизнесов за счет разных форматов, разных сред. Ну вот Enter тому подтверждение. Какой путь будет в России превалировать? Экстенсивный, с походами в регионы, или интенсивный, в развитии форматов и способов доставки товаров?
Р. Смолговский: Вы знаете, если бы я точно знал, какой путь будет превалировать, я, наверное бы, уже давно не работал… Я думаю, что произойдет следующее. Скорее всего, будут развиваться оба. Как в любом нормальном, быстрорастущем рынке.
Когда взлетает самолет, у него включатся форсаж. Правильно? То есть, потому что ему нужно быстро и высоко сразу. А форсаж – это то, что я считаю экстенсивным развитием. То есть, просто поднять самолет. Но, опять же, как Вы сами говорите, что экономическая прибыль не очень высокая в компаниях, поэтому я убежден, что и в Москве, и в Питере, и во всех развитых городах начнется большая борьба за эффективность собственной компании. Именно. То есть, особенность с учетом покупателей очень-очень-очень, скажем так, строгих покупателей в больших городах российских… И должны уже идти, если они не идут, это плохо – они должны идти и пойдут, и точно к этому придут. Именно борьба за правильность, точность выполнения заказов и эффективность выполнения заказов. Абсолютно однозначно.
При этом жители регионов, менее избалованные и более готовые ждать, но тоже, между прочим, достаточно строгие, естественно, захотят получать товары, все больше и больше. И, скорее всего, будут идти те средства, которые сейчас просто тратятся на доставку в Москве там и все такое, скорее всего, перельются в расширение в регионы. Опять-таки, если компании сделают работу правильно и у них возникнет хорошая платформа, – эффективно, качественно, бесперебойно работая, дай нам Бог достичь что-нибудь похожего на Zappos, у которого заказ с момента появления в Интернете… С момента появления в интернете заказ лежит в машине через 45 минут. Представляете себе? В любое время дня. Если компании работают на такой платформе, они могут спокойненько расширяться.
Кстати, интересно, что Zappos принципиально не торгует нигде, кроме как в Америке. Даже в Канаду не везет. Интересный феномен. А Amazon при этом строит большущие складские… Сейчас Zappos был куплен Амазоном… Cтроит огромнейшую сеть торговых точек по всему миру. Кто знает? Я думаю, что будут развиваться оба пути приблизительно одинаково. Я думаю, развитие любого из них по отдельности, скорее всего, будет нехорошим. Но если у компании есть выбор – развивать ли экстенсивно или интенсивно – я думаю, что правильным было бы сначала построить правильную платформу у себя, не сильно расширяясь, а уже потом идти дальше, идти глубже. Это более органический рост. Но, опять же, по-разному бывает.
Н. Хлебинский: Мы сейчас видим, что крупные западные компании начали обращать внимание на рынок российской электронной торговли. В том числе мы видим довольно большую активность, естественно, eBay, создал офис в России Amazon. Видим такие, наступающие, скажем так, гиганты Китая. Как вы относитесь к экспансии иностранных e-commerce бизнесов в Россию и кросс-бордеров, в частности?
Р. Смолговский: Ну, кросс-бордер чуть другая штука, на мой взгляд. Я не вижу лично никакой проблемы, мне кажется, в том, что бы западные компании торговали с Россией. Вообще, любая кросс-торговля всегда очень полезна для экономики, на мой взгляд. Я не думаю, что это правильное слово экспансия – это просто, так сказать, попытка создать для пользователей те самые условия торговли, которые имеют люди других стран. То есть, с точки зрения чисто пользователей, это все безусловно, было бы хорошо. eBay, да, наверное, пытается это сделать, но он также даст возможность российским покупателям, российским людям выставлять свои товары в Америку. Почему? Чего плохого? Я не вижу никаких проблем.
Другое дело, что появление таких компаний автоматически наложит совершенно другие условия работы для российских компаний, что тоже хорошо. При этом все западные компании, которые попадут сейчас в Россию, будут вынуждены работать с учетом российской специфики развития Интернета. И это непросто. Я думаю, что будут создаваться такие, знаете, здоровые partnerships, которые будут работать вместе. Потому что, мне кажется, сегодня нет возможности ни eBay, ни Amazon просто приехать, скажем в Москву и сказать: с завтрашнего дня мы здесь запускаемся. И они это прекрасно понимают. Если бы они могли это сделать, они бы уже давно это сделали. Я думаю, что будет какого-то рода партнерство, какие-то соглашения, представительства. Я думаю, так это будет развиваться.
Н. Хлебинский: Хорошо, тогда предлагаю еще раз вернуться к теме мультиканальности, но не мультиканальности в плане способов покупки, а мультиканальности в плане разных способов доступа к контенту, который есть у e-commerce бизнеса.
Сегодня традиционно это домашний или рабочий компьютер, однако все больше и больше в нашу жизнь входят смартфоны, планшеты. Не за горами, есть уже даже успешные кейсы торговли через смарт-ТV. Как обстоят с вот такого рода каналами дела у Enter? Что происходит в Америке? Чего нам ожидать в будущем в России?
Р. Смолговский: Ну, в Америке давным-давно уже есть, кстати, не настолько хорошие приложения, но они есть. Приложения для торговли с телефонов и планшетов – это давно уже есть. С телефонов – я смотрел амазоновское приложение где-то с полгода назад – оно не было настолько хорошим. Но Amazon сделал чуть другую вещь – они просто больше внимания уделили мобильному сайту, нежели мобильному приложению. Но есть то и другое. То есть, с телефона можно все, что можно купить. Это вообще в Европе было намного более популярно, чем в Америке. Америка к телефонам привыкала долго. Как-то вот эти SMS-ки, они не сразу появились. Я помню, что я приехал в Англию, там все слали SMS-ки, а в Америке практически этого никто еще не делал в то время, например.
Smart ТV – да, конечно, это давно уже есть, развивается. В Enter тоже развивается. Но Smart ТV пока – эта тема дальнейшая. Мне кажется, Smart ТV еще просто не настолько развит, вообще говоря, в России, как таковой. Но, кстати, и в Америке, тоже там развит странновато. Безусловно, мобильное приложение, большое упорное мобильное приложение – потому что это удобно, это просто, это очень таргетированно, это вообще очень хороший канал.
Мобильные сайты, безусловно. Терминалы у нас есть. У нас один из лучших терминалов – лучший в России, скорее всего, я думаю, один из лучших в мире – для того, чтобы можно было покупать прямо в магазине, действительно, очень хороший терминал. Вот таким образом дело обстоит. То есть, мы всячески развиваем различные каналы продаж. Сайтом дело более чем не ограничивается.
Н. Хлебинский: Я, наверное, где-то с месяц провел в Америке примерно год назад и отметил для себя, что практически ни у кого нет дома стационарных компьютеров. И я обнаружил, как там через две-три недели я сам практически все, что нужно было заказать, забронировать, купить – делал это через телефон, начиная там от билетов на автобус и заканчивая арендой машины. А в России в то же время принято считать, что мобильное приложение – это такая, скажем так, дорогая игрушка, которая пока не генерирует продаж. То есть, очевидно, что за этим будущее, но когда оно наступит, никто не знает. Как у Enter с мобильным приложением?
Р. Смолговский: У нас достаточно хорошее мобильное приложение. Мы его развиваем, на нем, действительно, можно покупать. Понимаете, создание мобильных приложений – это достаточно тонкая, интересная штука, и это отдельная вещь. Enter уделял, уделяет и будет уделять достаточно много внимания мобильным приложениям, и я думаю, что очень скоро люди привыкнут к тому, что это не игрушка. Что это, действительно, полноценный рабочий канал продаж. Просто очень удобно.
Касаемо того, что люди не используют дома компьютеров и имеют планшеты, я такого опыта не имею. Но я не знаю, может быть, отличается… Скажем так, где бываю я, у всех дома есть компьютер, и дай Бог, если более чем не один. И, скажем так, если у меня есть выбор, при всей моей любви ко всякого рода гаджетам, если у меня есть выбор делать это с монитора или с телефона, я лично это делаю с монитора.
Н. Хлебинский. Ну а все-таки, если говорить прямо вот про Enter, можете назвать какую-то примерно цифру, которая бы отражала эффективность мобильного приложения?
Р. Смолговский: Я, опять же, я не хочу давать цифр. Это proprietary информация.
Н. Хлебинский: Я понял. Хорошо. На этом основной блок закончен. Следующая наша рубрика – это блиц-вопросы, на которые нужно давать короткие ответы, которые приходят вам в голову сразу же.
Блиц:
Н. Хлебинский: Каким телефоном вы пользуетесь?
Р. Смолговский: Samsung в России, Apple в Америке.
Н. Хлебинский: Если говорить про ваши политические взгляды – республиканцы или демократы?
Р. Смолговский: Ни те, ни другие.
Н. Хлебинский: Как вы думаете, какой будет скорость Интернета в 2050-м году?
Р. Смолговский: Большой.
Н. Хлебинский: Большой, да… Ответы, действительно, получились короткими.
Ну что ж, это был последний вопрос. Большое спасибо за ваши ответы. Вышло очень интересно. Если вы хотите что-то сказать в конце – можно это сделать и будем закрывать передачу.
Р. Смолговский: Спасибо огромное за интересные вопросы. Уверен, что российская Интернет-коммерция не то что догонит и перегонит, а будет идти в ногу со всей мировой. Она уже это делает. Несмотря на то, что на все мнения людей, что что-то где-то быстрее или медленнее, Россия развивается своим путем, развивается правильно, развивается умно. Уверен, что будет делать так и дальше.
Н. Хлебинский: Прекрасно. Большое спасибо, Роман. Будем ждать вас в следующих выпусках нашей передачи.
Р. Смолговский: Спасибо.
Н. Хлебинский: Всего доброго.
